Польза ГМО

- Хэх, мало ли чего случается в жизни. Я такое видел, тебе и не снилось. Вот ты колбасу эту зеленую принес, а не знаешь, что от нее бывает. Рассказать?

А вот был у меня дружбан, Петруха. Ровесник мой. Раз сидим у меня на кухне, пивко, селедочка, всякое такое. Да. И тут Петруха меня ошарашил: я, говорит, жениться решил.

- Что же ты, хрен старый, до седых пудов дожил, ни разу женат не был, а тут – на тебе, здрасьте?

- А что мнет, век в девках быть? Может, я наследников хочу. И чтобы ошурки от воблы кто-нибудь выкинул, весь дом рыбьей чешуей провонял. Еще хуже, чем у тебя здеся.

- А с кем я пить буду, ты, глядь, подумал?

- Ну, с тобой и буду. В этом деле жена не помеха.

На том и порешили. Благословил я его.

Вот проходит неделя, другая – и встречаю я раз Петруху на улице – как раз там, где перекресток Третьей Маслобойной и Карла Либкнехта, ну, ты знаешь. Идет мой Петруха озабоченный и разнесчастный. Что, спрашиваю, женился или где?

- Нет, - Петруха отвечает. - Не женился. Че то никак ни одну уговорить не могу. Вот только бабка Кумыгина согласна – но, сволочь, требует брачного контракта, и чтобы уход ей обеспечил, и чтобы дом ее дочке отошел, когда она в ящик сыграет. А на фиг она мне нужна, даже и с домом? Ей седьмой десяток еще в том веке пошел.

- А ты сходи к цыганке Марине. Она всем по жизни советы дает, как устроить дела. Вон, Семенов с Коммунистической улицы, сходил к ней, а теперь сеть общественных нужников открыл, как сыр в масле катается и развелся в четвертый раз. Только денюжку не забудь, она задаром только посылает.

И проходит еще сколько-то времени, Приходит ко мне Петруха домой. Без пива, гад. И аж светится, такой довольный.

- Ну, - спрашиваю, - женился?

- Не, не женился пока. Но дело на мази. Мне Марина все как есть разъяснила. Ты, говорит, Петя, глянь на себя в зеркало. У тебя рожа на сушеную грушу похожа. Кому ты такой нужен? А ведь женщины – они с воображением. Как представят тебя целиком, до последнего сучочка, так у них всякое желание к близости и пропадает. Надо тебе, Петр, подкормиться, чтобы наполниться соком, чтобы шкурка натянулась, гладкость в членах образовалась. Тогда и девушки к тебе потянутся, и выберешь ты себе самую сладкую, несмотря на твои шестьдесят с закорючкой.

Я гляжу – а у Петьки и в самом деле морда вроде как толще сделалась и похожа уже не на сухофруктину, а на печеное яблоко. Аж завидно.

- И что же ты жрешь, друг любезный? С твоей-то пенсией не разгуляешься.

- Ну, можно и на пенсию раздобреть. Вон, знаешь магазин «Баронские колбасы»? Там по семьдесят пять, лопай – не хочу.

- А не боишься, что в той колбасе гэмэо?

- Да ладно, гэмэо, шмэмэо … Ты их видал, гэмэо? Даже микробов увидеть можно в этом, как его... В учебнике на картинке. А гэмэо? Выдумки это все.

Ну ладно. Живу я себе спокойно, пью водку без гэмэо и закусываю экологически чистыми бычками в томате. А как там, думаю, живет дружбан мой? Небось, круглый стал, помолодел? И не оженился ли?

Взял я бутылёк «Сиреневого мечтательного» и пошел я в гости к Петрухе.

Ага. Прихожу. А у того морда лоснится, на столе колбаса какая-то и пиво. Ну, поздоровкались, стали пивко сосать да про жизнь калякать. Ну как, спрашиваю, Петя, женился, или всё ищешь?

- Ну, пока не женился, но уже скоро. Попозже познакомлю. Хорошая деушка, Ольгой зовут.

- А гэмэо ты так и не боишься?

- Не-а. Нету ни каких гэмэо. Вот посмотри, ну где они в этой колбасе?

Взял я колбасу, повертел и так, и этак. Странная колбаса, зеленая какая-то. И название у ней – «Хлорофилловая крепкая». И вижу вроде как надпись на боку, только меленькая, и спрашиваю:

- Петьк, а у тебя лупы случайно нету?

- Не,- говорит дружбан. - Только та, что в штанах. А увеличилка есть.

Порылся в шкафу и дает мне лупу. Я на колбасную шкурку посмотрел и читаю: «Горох идентичный натуральному – 20%. Соя идентичная натуральной – 15%. Пальмовый жир идентичный свиному – 27%. Дихлордифениларсин идентичный чесночному экстракту. Красители Е275, Е251, Е322 идентичные натуральным. Загуститель из натурального загустителя. Вода «Святой источник» из урочища им. 50-летия Химпрома. Соль, Перец».

- Петюня, а вот ты эту колбасу мечешь, а не болит у тебя ни чего?

- Не, не болит.

В общем, допили мы пиво и я домой наладился. Протягиваю дружку руку, а он, понятно, мне граблю тянет. И вижу я у него на руке – вот здесь – желтое пятнышко.

- Петруччо, а это что у тебя выскочило? Лишай, что ли?

- А, это… Фигня. Пигментация называется. Авитаминоз потому что. Денег на аскорбинку нет, все на колбасу и пиво уходят. А, еще Ольге колечко купил. Из серебра. Вот женюсь и поедем мы с ней на юг, в Квасниковку, там на солнышке само сойдет.

В общем, ушел я. А где-то через месяц оженился мой Петюня. Не, свадьбы не было, они с Ольгой расписались и умотали в Квасниковку. Там у него двоюродная сестра живет.

Вот проходит сколько-то времени, приезжают молодожены с юга, и сразу ко мне. Заходят. Снимают польты. И вижу я – друг мой прячет руку почему-то за спину все время. Я вам рассказывать не буду, как встретились, что пили-ели. Все было путем, как говорится. Но вот что мне Петька рассказал:

- Ты, Геныч, не поверишь: столько лет я бобылем прожил, а тут глаза у меня и открылись, каким дураком прежде был. Да, Олюша? Как есть дураком. Мы с Ольгой как к сестре приехали, так и все время курорт у нас был. Солнышко, ягодки, травка всякая. Утром – молочко парное, в обед – с огорода и картошечка, и огурчики, да под сметанку, да в холодную окрошку! М-м-м! Праздник сердца. Вечером, правда, комары, ну да мы на ночь окошки затворяли. И занавески сдвигали, а, чуешь?
Вот, правда, то пятнышко… Как выйду на солнышко – оно, сволочь, не сходит, а зеленеется. А потом новое выскочило, да еще одно, и сливаться начали. Я испугался, а Ольга взяла билет на автобус, и поехали мы с ней в город, в поликлинику. Ну, к терапевту захожу, а он меня к кожному венерологу наладил. Ольга, смотрю, зверем зыркает, а я разве виноват в чем? Вот венеролог пятна мои посмотрел, подмышки пощупал – нет, говорит, никогда такой штуки не видел. Зеленкой не мазались? Жидкость от клещей не пили? И сует мне градусник под мышку. Я подержал, сколько нужно, отдаю. Ага. Этот коновал вдруг начал орать, как будто хрен прищемил: че, мол, градусник не держал? Почему он холодный?
Ну, думаю, этот дурак мне не поможет. Или не знает, что раз градусник холодный, то и хвори нет? Послал я его куда подальше и уехали мы. И знаешь, пятен, конечно, много стало, но на роже пока что нету. И жить они не мешают. А так я здоров. Ты бы тоже съездил куда на юг. Вот я лежу когда на солнце, то даже жрать не охота, такая приятность в теле, так бы и вытянулся. Водички попьешь, подремлешь, и хорошо.
У Олюньки тоже такое пятнышко есть. На нижней губе. Да ладно тебе ухмыляться, мало ли как можно подцепить? Да и не от чужого, чай.

Вот времечко проходит, в аккурат год. Я – сам по себе, Петруха – человек семейный, тоже сам по себе. Но надо же и поглядеть, как у дружбана семейная жизнь устроилась. Я к нему и наладился. Калитка открыта, а в доме пусто. Ну, значит, в огороде. Топаю в огород – и в самом деле, стоит мой дружочек в одном исподнем, рожей в солнце пялится. А рожа-то у него зеленая, как морковная ботва. И тело тоже. Руки растопырил, раскорячился и щурится, как кот на сметану. Я ему: «Петька, ты ли?» А он только пальцами пошевелил: я, мол, я. Да так, в растяжечку: «Давай, Геныч, становись рядом. Только Ольгу не толкни. И пчелок не распугай, нынче пчелки обильные». Смотрю – и правда, Ольга такая же зеленая рядом стоит, только уши у обоих желтые и пчелы между ними туда – сюда, туда – сюда…

- Петька, давай я врачей к тебе налажу! Ты ж на куст какой-то похож стал!

- Да ладно тебе. Здоровы мы, температуры нет. Видишь, заняты? Так что иди. Только из лейки в ботинки плесни, ага?

Я плюнул, лью ему на ноги из лейки и вижу, что у него ноги до колен коркой пошли заскорузлой. Как есть кора. И понимаю, что дружбе нашей полный, как говорится, абзац.

В общем, ушел я.
Так ты колбасу свою выкинь на фиг. Вредная она. А если не веришь, то глянь во-он туда. Это Петька торчит. И Ольга рядом. Да ладно тебе. Вовсе не липа. Липа – это когда осиновый гроб как дубовый продают.